Ведьмаку заплатите чеканной монетой/ Лютик, блядь! / One good spy deserves another /#teamBucky / Фиков ещё ненаписанных, сколько? Скажи, кукушка, пропой / И лампа не горит / И врут календари / На горизонте вновь ФБ - тебе положено творить/ Иди, твори
Название: Пленка
Автор: 006
Бэта: 004
Персонажи: Лукас Норт, Рос Майерс
Рейтинг: NC17
Размер: ~ 3500 слов
Жанр: hurt/comfort, dub-con
Предупреждения: таймлайн - cразу после 7х05 -до конца 7х06
Особая благодарность: 005 за дельные мысли и предложения
Пленка
Это их почти обычный «через час, у меня» пятничный вечер.
Рос сидит в углу дивана подобрав под себя одну ногу, вторая в ладонях Лукаса – сильных и нежных. Он в последнее время держится очень хорошо, и Рос не думала, что в этом месяце понадобится еще одна «сессия». Она тихо фыркает, вспоминая, как в самом начале на полном серьезе набрала в поисковике «БДСМ» и секунд 30 изучала выданные результаты, прежде чем рассмеяться, захлопнуть крышку лэптопа и никогда больше не заниматься подобной ерундой. Однако выхваченное краем глаза словечко «сессия» застряло в голове и почему-то прижилось.
Сидящий на полу у дивана Лукас не поднимает головы, не меняет позы и продолжает методично разминать ей ступню, но Рос уверена – он тоже улыбается. Он и правда в лучшем состоянии в последнее время. Но, после той истории с Мейнеллом, Лукас продолжал бросать на нее тревожные и одновременно просящие взгляды, и она решает устроить им обоим целый «сессионный уикэнд». На работе как по заказу – тихо. Лукас только что перевернул страницу своей жизни под названием «Лиза Старкова», и ему нужно сейчас чувство принадлежности. Да и ей самой не улыбается проводить два дня в пустой квартире, наедине с не самыми приятными воспоминаниями. А на следующей неделе они будут заняты подготовкой к саммиту и, пока он не закончится, дневать и ночевать, скорее всего, придется в офисе – так что время и правда просто идеальное.
Кстати о саммите – ток-шоу по телевизору заканчивается, и звучит заставка десятичасового выпуска новостей. При их работе смотреть новости - довольно смешное занятие, но ей лень тянуться за пультом, а руки Лукаса на ее ступне так убаюкивающее хороши… Она откидывает голову на спинку дивана и закрывает глаза.
- В сегодняшнем обращении, премьер-министр выразил надежду на успешное… - Бодро вещает диктор. Ага, обычное «бла-бла-бла» - Рос в полудреме улыбается своим мыслям. - …также ожидается прибытие на саммит делегации от России… -
Пальцы Лукаса замирают. Рос открывает глаза – от ленивой, успокоенной расслабленности Норта не осталось и следа – линии спины и плеч прямые и жесткие, словно рубленные русским топором, кадык тяжело дергается вверх-вниз и глаза мечутся под полу-прикрытыми веками.
Рос садится прямо, но ногу у него не отнимает – она терпеть не может этот сломленный жест, которым он покорно складывает руки за спиной.
- Лукас? – Он ведет головой, нервно сглатывает и она чувствует как, дрогнув, сжимаются пальцы у нее на ступне и лодыжке.
Она берет его за подбородок и заставляет поднять голову.
- Смотри на меня. – Лукас послушно поднимает взгляд – прозрачный до донышка – ее, наверное, должно бы пугать, что в такие моменты он не прячет от нее ничего, но она сильная женщина, справится.
– Что такое?
Он снова сглатывает.
- Саммит. С русскими будет агент из Москвы – Гарри сказал. - Он замолкает, снова сглатывает и вдруг опускает глаза.
- Лукас?
Она требовательно сжимает пальцы на его подбородке. Он моргает – часто-часто, но глаз поднять не может. «Плохо», – думает Рос. – «Чтобы это ни было, это по-настоящему плохо».
- Говори. – Приказывает она, стали в ее голосе чуть меньше чем когда она говорит тоже самое разным ублюдкам в допросных МИ-5 – совсем чуть-чуть, но она надеется – молится – что Лукас замечает эту разницу.
– Лукас, отвечай мне.
Видно насколько ему физически тяжело разжать челюсти, но он справляется с собой.
- Могут быть проблемы.
- Какого рода проблемы, Лукас?
Его начинает колотить – чуть заметно, но тем не менее. Рос чертыхается про себя, отпускает его подбородок и нежно обхватывает его голову руками.
- Просто скажи мне. – Большой палец одной руки успокаивающе скользит вверх-вниз по его скуле. Пальцы второй она кладет ему на загривок, и этот жест действует на Норта безотказно, как всегда. Он выдыхает – долго и рвано, а потом выдает то, что она меньше всего ожидала.
- Адам.
Рос усилием воли заставляет себя не дрогнуть ни лицом, ни голосом – больно, все еще больно – и сосредоточиться на Лукасе, который смотрит на нее отчаянным полубезумным взглядом смертельно напуганного человека и продолжает сбивчиво говорить.
– Адам сказал, что ты… что тебе можно… ты выслушаешь… поймешь.
- Да, мне можно, я пойму. – Соглашается она, продолжая осторожно поглаживать его скулу и загривок. – Что такое, мой хороший?
- Русские. Они могут попробовать надавить. Шантажировать. У них есть… запись. Со мной.
Он сглатывает, но глаз не отводит, словно проверяет - выдержит ли она, не испугается ли.
– Они мне вкололи что-то. Не знаю, что… не помню… Они показали мне потом… когда я... ochuhalsya.
Губы его болезненно кривятся от русского слова, и он снова дрожит. И сверлит ее этим выжженным взглядом серо-голубых глаз. Рос кажется, что он до краев полон осколков, что он весь состоит из них - тронь и порежешься. И на миг она ощущает раны на своих ладонях и горячую, тягучую, алую кровь.
- Что конкретно есть на записи?
- С-с-с… половой акт. Я… и еще… двое. Не zeki… заключенные… но и не охранники, я не знаю, не понимаю, я помню что меня привезли, оформили, оставили в камере предварительного заключения, но я был один, я точно был один… я…
Он дышит все чаще, и говорит все громче, быстрее и невнятнее. Рос понимает, что он стремительно слетает в истерику. Она силой воли сдерживает вдолбленный инструкциями и тренингами порыв влепить ему пощечину – бить нельзя ни в коем случае - и впивается ногтями в кожу у него на затылке… до крови, наверное. Срабатывает – он замолкает, зажмуривается и старательно успокаивает дыхание.
- Что конкретно есть на записи, Лукас? – Повторяет она.
Он молчит, и Рос почти слышит, как он считает в голове вдохи и выдохи – раз, два, три - вдох, раз два, три – выдох.
– Что они с тобой сделали?
Он содрогается всем телом и снова поднимает на нее взгляд – больной и страшный. И говорит - твердо, вот только она по прежнему держит его голову в ладонях и чувствует как его колотит:
- Оральный секс. Второй наблюдал. Комментировал. Потом присоединился. Сзади. Когда первый… закончил... он… - Лукас судорожно сглатывает, и Рос хочет только одного – встать и принести ему напиться, но она понимает, что если они прервутся сейчас, больше она слова из Лукаса на эту тему не вытащит.
- Я говорю там «да», - шепчет он и с ресниц у него срываются слезы. – И «еще». Много раз.
Он смотрит так, словно ждет от нее спасения, словно она только что прошла какой-то последний, финальный тест в изломанной системе доверия Лукаса Норта, и теперь он принадлежит ей – весь, целиком, до последнего вздоха.
Рос наклоняется, целует его в лоб, и говорит:
- Это не твоя вина. Это не твоя вина.
Она до смерти благодарна ему за то, что он утыкается лицом ей в колени и не видит, как она плачет.
- Все, - говорит она ему через несколько минут. Рос произносит это только когда уже уверена, что глаза у нее снова сухие.
- Все. Вдохнул. Выдохнул. Успокоился.
Лукас испускает долгий, прерывистый вздох и плечи его снова обмякают. Через секунду он вспоминает, на чем они остановились, и его пальцы осторожно сжимаются на ее ступне. Да, мысль на самом деле неплохая, но ей нужно подумать.
- Три минуты.
На самом деле, чтобы ополоснуть лицо ему хватит и одной, но лишние две сейчас нужны именно ей.
Однако когда он пытается подняться с колен, Рос сжимает его загривок, удерживая на месте несколько лишних секунд, пытаясь сказать этим жестом все, что не может словами. Да и какие тут слова на самом-то деле – «держись?». Он не был бы тут, если бы не держался каждый божий день. «Все будет хорошо?» - ага, при их-то работе. Поэтому она просто сжимает ладонь, дожидается, когда он чуть заметно кивнет и повторяет:
– Иди, три минуты.
Рос, конечно же, понимает, что в отделе в последнее время творится какая-то херня. Точнее, она даже знает что именно за херня – Гарри опять ударился в охоту на ведьм. Слишком часто он в последнее время отправляется на «рыбалку», оставляя работу на нее, и не нужно быть гением, чтоб понять: под угрозой должна быть достаточно старая операция – двадцатилетней, а может, и большей давности. В любом случае, это конец восьмидесятых, и это значит - жесткая паранойя относительно ядерного оружия с обеих сторон. Так что в свете прибытия этого агента, ситуация очень даже может обернуться в том числе и таким образом, что дело дойдет до шантажа «такими» материалами.
«Ладно», - думает она, отправляясь на кухню ставить чайник, - «сейчас слишком много вариантов развития событий - не просчитаешь… так что подождем, будем держать ухо востро и решать проблемы по мере их поступления».
Шум воды в ванной прекращается, и она краем глаза видит, как Лукас возвращается в гостиную - на свое место у дивана. Он всегда ходит на удивление тихо. И это при его-то габаритах! Рос иногда гадает - рабочая это привычка или тюремная. Вот складывать руки за спиной - это да – тут даже гадать не приходится. На этот раз она решает не напоминать: он опустит руки, но через какое-то время снова сцепит их за спиной, а сейчас, будучи на взводе из-за воспоминаний, еще и расстроится. Есть способы и получше. Рос разливает по кружкам чай, щедро сдабривает обе порции коньяком и добавляет по пол-ложки обнаружившегося в дверце холодильника меда – не самый идеальный рецепт, но на скорую руку в полпервого ночи сойдет.
- Держи-ка, - Она отпускает кружку, только убедившись, что руки у Лукаса не дрожат, и садится перед ним на диван со своей порцией. Норт делает осторожный глоток, довольно жмурится – после возвращения от русских он ужасный сластена - и Рос радуется, что в последний момент добавила в его кружку еще и сахар.
– Не обожгись.
Она смотрит, как Лукас потягивает напиток и думает о том, что делать с ним сегодня. Он лучше спит, когда ночует у нее (она все еще получает отчеты доктора Шэрмана), да и синяков под глазами при его бледной коже не скроешь. Обычно он спит на полу – Рос пробовала как-то раз приказать ему спать на диване - и сама не смогла уснуть, слушая, как он ворочается. Лукас тогда виновато замер, когда в ту ночь она подошла к нему в темноте. Но после её тихого: «Если тебе так лучше, спи, где хочешь», перебрался на пол и моментально вырубился. Эту тему Рос больше не поднимала.
Но похоже, что придется – не стоит его сегодня оставлять одного. Норт аккуратно отставляет пустую кружку – его немного ведет – усталость после тяжелого дня, нервы, алкоголь.
- Лукас.
Он сначала недоуменно хмурится, когда она хлопает по дивану рядом с собой, потом до него доходит, но с места он не двигается.
- Иди сюда, Лукас.
Ей приходится повторить чуть жестче, прежде чем он подчиняется.
Укладывается он осторожно – не привык, не уверен, что и насколько ему можно. Рос отставляет кружку, хозяйским жестом притягивает его так, чтоб он устроил голову у нее на коленях. Она укрывает его пледом и принимается легонько гладить по волосам. Он расслабляется, словно отпуская себя с каждым вздохом сильней и сильней. Через десять минут он уже сопит, обнимая ее колени. Рос тянется за кружкой немного жалея, что там не кофе. Вопреки ее ожиданиям он не просыпается ни разу за эту ночь.
Остаток уикэнда проходит спокойно.
Неделя большого саммита начитается с рутины – предварительные переговоры, последние проверки персонала в отелях и аэропортах, аккредитованных переводчиков, секретарей и журналистов; острожное приценивание к составам групп на предмет того, кто из них может оказаться игроком враждебных разведок. Обычная работа. Рос, в основном, торчит в офисе, потому что Гарри периодически куда-то загадочно исчезает. В среду Лукас и Джо с самого утра мотаются от аэропорта до отелей и обратно, сопровождая прибывающие на саммит делегации – все идет как по часам. А потом появляется этот мальчишка с иммобилайзером в рюкзачке и мишенью для всплывшего из небытия Майкла Сэндса между лопаток… и все летит в тартарары.
На пути к вокзалу Рос выжимает из машины все что можно, так что даже Джо, привыкшая к сумасшедшему стилю вождения Адама с беспокойством смотрит на нее. А Сара Митчелл на заднем сиденье только ойкает и зажмуривается. Рос использует все трюки, какие знает, петляет как может – времени мало - чем быстрее Митчеллы покинут Великобританию тем лучше. В одной из подворотен она тащит Сару в другую машину и разворачивается в обратном направлении, пока Джо уводит возможную слежку по прежнему маршруту. И все равно ей никак не удается стряхнуть ощущение, что та полуулыбка и многозначительное: «Мы же были честны друг с другом», вовсе не были точкой в их взаимоотношениях с отступником от MI6.
«Быстрее, быстрее, быстрее», - тревожно стучит у нее в висках. Она до последнего думает, что они успевают. Но мальчишка - глупый, упрямый идиот – устраивает истерику, и они опаздывают. Фатально опаздывают.
Смерть Дина бьет по Лукасу очень больно. Где-то там у него внутри - то немногое, что выжило после восьми лет русского ада - жаждет спасать, служить и защищать. Жаждет наверстать эти годы. И мальчишка - глупый, упрямый идиот – успел ему чем-то понравиться за пару этих сумасшедших суток. Ну и да - Рос знакомо это чувство, когда кажется, что если ты спасешь человека, то и тебя – спасут. Непременно спасут, даже если головой знаешь, что для тебя - уже поздно. Давно…
Норт с каменным лицом звонит в штаб-квартиру, скорую, полицию, объясняется со службой безопасности вокзала и ищет в мобильнике Сары ближайших родственников или хотя бы знакомых, помимо ее больной престарелой матери. Миссис Митчелл истерично бьется у нее в руках, и Рос сначала даже не слышит трель мобильника в кармане куртки. К счастью, женщина в форме службы безопасности вокзала перехватывает у нее рыдающую мать, и Рос выуживает телефон из кармана. Номер скрыт, но она знает, кто это.
«Ваша готовность защищать граждан Великобритании достойна вознаграждения, мисс Майерс», - говорит ей Сэндс и отключается.
А следом приходит смс - несколько знаков - старая межведомственная шифровка означающая: «тот же тайник».
В пластиковой коробке лежит флешка - почти такая же, какую она оставляла здесь сутки назад, И записка – «Ближневосточный вопрос еще далек от окончательного урегулирования – не хотелось бы, чтобы у Москвы было что-то, что может снова затормозить процесс».
Рос возвращается на парковку, забирается в машину, хватает нетбук и наушники. На флешке - только один видеофайл и она уже знает что там.
Снимают немного сверху и из угла - машинально отмечает она - но качество слишком хорошее, чтобы поверить, что это обычная запись камеры наблюдения. Да и таких наездов с целью показать крупным планом лицо "главного героя" стандартное оборудование делать «не приучено». Зрачки у Лукаса расширенны так, что радужки за ними практически не видно - это заметно даже на черно-белой записи.
- они мне вкололи что-то…
Камера возвращается к общему плану - помещение достаточно просторное и выглядит почти "цивильно". Если и есть где-то окна с решетками, то из-за наклона камеры их не видно. Вдоль одной из стен тянутся простые деревянные... скамьи?... «Nary» - это называется «nary», вспоминает она. Лукас сидит лицом к камере, подобрав одну ногу под себя, чуть откинувшись назад и опираясь руками о доски - насколько можно разглядеть - потому что перед ним стоит мужчина. Крупный - может и ниже Норта ростом, но куда шире в плечах и массивнее. Коротко стриженный, одетый в темную водолазку и безликие брюки. Стоит спиной к объективу, как специально, хотя почему "как"…
- не zeki... заключенные... но и не охранники…
Мужчина наклоняется к Лукасу и что-то говорит. Рос выкручивает звук до максимума:
- ... что у нас тут такой хорошенький мальчик появился, просто не смог удержаться от визита.
Мужчина придвигается ближе, запускает пятерню в волосы Лукаса. Пятерню правой руки - отмечает Рос, - чтобы обзор камере не загораживать. Левая же рука опускается Лукасу на плечо (на том надета обычная, растянутая wife-beater, которую русские почему-то зовут alkogolich'ka) большой палец лениво, по-хозяйски, скользит вверх-вниз.
- Насиделся, поди, в одиночке? Наскучался?
Лукас льнет к его рукам - и Рос на автомате прикидывает, сколько же афродизиака было в том коктейле, которым его накачали. В MI5 тоже составляют такие вот "спецпрепараты" - и тоже - тишком-тишком: права человека, конвенции… чревато еще как. Но Рос примерно представляет, что в тот момент ощущает Лукас. Чувствительность к прикосновениям зашкаливает, волна за волной накатывает возбуждение, и – вдобавок - полностью отключаются рассудок и тормоза.
- Konchaj ljasy tochit', - второй голос раздается неожиданно.
Его обладатель, видимо, стоит у стены в слепом кармане, за камерой. Голос протяжный, с ленцой, и… злее чем у первого.
– Конечно, наскучался. Глянь, как облизывается.
Снова крупный план: расфокусированный, плывущий взгляд Лукаса, и улыбка – шалая и чужая. Он и правда облизывает губы - медленно - потому что с концентрацией у него сейчас явно не очень… Но выглядит при этом - в самый раз для обложки Дейли Мейл с заголовком "на что МI5 тратит деньги налогоплательщиков", если бы Москва решила когда-либо опубликовать эту запись.
- Как кошак мартовский облизывается, - гогочет первый, и камера снова отъезжает, показывая, как мужчина с силой очерчивает контур губ Лукаса большим пальцем.
- Ох, рабочие губы, ох рабочие! - бросает «браток» напарнику вроде бы через плечо, но при этом умудряясь не показывать камере ничего, кроме коротко стриженого затылка.
Невидимый второй фыркает:
- Ну что, кошак, хочешь сметанки? - ржут уже оба. - Побаловать тебя после карцеровских-то гнилых сухарей?
Большой палец бугая продолжает скользить по губам Лукаса, и вот уже Норт в кадре улыбается той чужой обдолбанной улыбкой и берет палец в рот.
- Отличная соска, - комментирует первый через пару секунд и свободной рукой лезет расстегивать себе штаны.
- Хоть хрен ему свой дай, прежде чем нахваливать, - доносится от второго, и после паузы, одобрительно. - Хотя старааааается.
А Лукас старается: он прижмуривается от усилий, и издает недовольный протестующий звук, когда бугай забирает у него палец и невольно тянется следом за ним. «Браток» пихает Лукаса назад, так, чтобы тот лег, опираясь на локти, и Рос замечает край татуировки «ничего не вижу…» у него на руке. Значит - писали не сразу после того как его взяли, и к моменту записи уже наверняка знали, с кем имеют дело.
Первый, активно надрачивая, подносит член к губам Лукаса, и за кадром с сомнением раздается:
- Может, все-таки заморозку?
«Это что - оператор подал голос?» - на автомате отмечает Рос.
- Не бзди, я пальцами гвозди гну, on u menja ne rypnetsja.
Пальцы умелым захватом ложатся на челюсть Норта, а вторая рука «братка» ерошит ему волосы на затылке.
- Но кошак же у нас и сам хочет? Хочешь ведь, suchka ty martovskaja?
И Лукас кивает, пытается сглотнуть и облизнуться одновременно и хрипло выдает:
- Да. Хочу. Да.
Его не то что бы берегут, отстраненно замечает Рос - поначалу он пару раз давится - но приказ "выдавать на камеру удовольствие" явно имеется.
- Ох, же ж хорош, сучка, - довольно выдает «браток», равномерно вбиваясь Лукасу в рот.
Тут наконец, появляется в кадре и второй - камера немедленно смещается вбок, по-прежнему держа Лукаса в центре. Этот - точная копия Первого, который сейчас как раз трахает рот Норта - от коротко стриженого затылка до безликой обуви. За исключением того, что он впервые появляется в «фильме» с уже расстегнутыми штанами и с членом в полной боевой. Второй присаживается на нары возле Лукаса, загребает его ноги на себя и, пройдясь по ним руками от лодыжек до бедер, рывком стаскивает с Норта тренировочные штаны. Лукас глухо мычит, дергает рукой, пытаясь не то прикрыться подолом майки, не то притянуть второго tovarishсha поближе к себе; но тот уверенно перехватывает его предплечье и ждет, пока первый кончит - последними глубокими толчками - не оставляя Лукасу другого выбора, кроме как глотать.
- Nu idi sjuda, koshak!
Первый все еще лениво толкается «suchechke» в рот, когда Второй забирается на нары с коленями, рывком раскидывает бедра Норта в стороны и… Лукас мычит, а потом, когда Первый наконец отваливается от него, стонет в голос. Второй, порыкивая, продолжает натягивать его на себя – поза не самая удобная, но зато она открывает «прекрасный вид». На то, как Лукас выгибается, когда ему выкручивают соски, на стоящий колом член… впалый живот и выступающие ребра, «познай тебя» и Архитектора на груди, когда майка задирается.
Рос кажется, что в какой-то момент Лукас дергается, пытаясь не то вырваться, не то сменить позу, все-таки елозить голой задницей по нарам - то еще удовольствие, даже под действием «коктейля», но… «обязательную программу» «статисты» еще не откатали. Сыто отвалившийся после минета «браток», наклоняется к уху Норта, и, жарко выдыхая бесконечную литанию про: "horoshuju, gorjachuju, technuju suchechku" накрывает его член ладонью. Пробегается по всей длине, ныряет вниз; легонько прихватив за яйца, возвращается вверх - и останавливается, едва касаясь кончиками пальцев головки. Лукас почти выдирается из крепкой хватки на бедрах, подаваясь навстречу этому прикосновению.
- Хочешь, еще, кошак?
- Дааа, - стонет Лукас.
Снова - ленивое движение вверх-вниз. Лукас хнычет.
- Еще, suchka ty technaja?
- Даа… ещеее.
Пальцы сжимаются чуть крепче, прокатываются по стволу чуть быстрей, на излете движения «браток» скользит большим пальцем по головке, задевая мокрую щелку. Лукас цепляется за него слабыми руками, и выстаныевает, не дожидаясь вопроса:
- Еще. Еще. Еще... Pozhalujsta… eshhe!
Когда он кончает, они ставят Лукаса на колени на нарах и идут на второй заход. Тот который сейчас долбится ему в рот, время от времени делает перерывы, чтобы дать Норту озвучить все эти "да", "еще", “мне так хочется!'' и "пожалуйста сильнее, пожалуйста".
…Отличного качества ФСБшная порнушка, с обязательным облизыванием в финале члена, только что вынутого из твоей же собственной задницы.
Когда стихают шлепки плоти о плоть, сочные маты, хриплые "da, eshhe, pozhalujsta" и окно плеера темнеет, мигая синенькой стрелкой "повторить", Рос откидывает голову на спинку сиденья и представляет, что было дальше.
Судя по тому, что ей было известно о действии таких коктейлей и состоянию Лукаса, его вырубило в течение трех-четырех минут. Следующие часов двенадцать ему предстоял "веселенький" отходняк: тошнота, рвота, учащенное сердцебиение, дезориентация, потеря памяти, озноб и обмороки... Интересно, сколько времени они дали Лукасу прежде, чем потащили в "кабинет" и предъявили эту запись... Едва ли часов восемь…
Рос свешивается из машины, аккуратно кладет нетбук вместе с флешкой под колесо, поворачивает ключ зажигания в замке. И, с мрачным удовольствием проезжается по ним раз шесть, пока на асфальте не остается ничего, кроме горелых следов шин, мелких обломков пластика и впечатавшихся в асфальт капель металла от микросхем.
В штаб-квартире ее ждут плохие новости: Гарри арестован за измену, и никто не знает где Норт.
Автор: 006
Бэта: 004
Персонажи: Лукас Норт, Рос Майерс
Рейтинг: NC17
Размер: ~ 3500 слов
Жанр: hurt/comfort, dub-con
Предупреждения: таймлайн - cразу после 7х05 -до конца 7х06
Особая благодарность: 005 за дельные мысли и предложения
Пленка
Это их почти обычный «через час, у меня» пятничный вечер.
Рос сидит в углу дивана подобрав под себя одну ногу, вторая в ладонях Лукаса – сильных и нежных. Он в последнее время держится очень хорошо, и Рос не думала, что в этом месяце понадобится еще одна «сессия». Она тихо фыркает, вспоминая, как в самом начале на полном серьезе набрала в поисковике «БДСМ» и секунд 30 изучала выданные результаты, прежде чем рассмеяться, захлопнуть крышку лэптопа и никогда больше не заниматься подобной ерундой. Однако выхваченное краем глаза словечко «сессия» застряло в голове и почему-то прижилось.
Сидящий на полу у дивана Лукас не поднимает головы, не меняет позы и продолжает методично разминать ей ступню, но Рос уверена – он тоже улыбается. Он и правда в лучшем состоянии в последнее время. Но, после той истории с Мейнеллом, Лукас продолжал бросать на нее тревожные и одновременно просящие взгляды, и она решает устроить им обоим целый «сессионный уикэнд». На работе как по заказу – тихо. Лукас только что перевернул страницу своей жизни под названием «Лиза Старкова», и ему нужно сейчас чувство принадлежности. Да и ей самой не улыбается проводить два дня в пустой квартире, наедине с не самыми приятными воспоминаниями. А на следующей неделе они будут заняты подготовкой к саммиту и, пока он не закончится, дневать и ночевать, скорее всего, придется в офисе – так что время и правда просто идеальное.
Кстати о саммите – ток-шоу по телевизору заканчивается, и звучит заставка десятичасового выпуска новостей. При их работе смотреть новости - довольно смешное занятие, но ей лень тянуться за пультом, а руки Лукаса на ее ступне так убаюкивающее хороши… Она откидывает голову на спинку дивана и закрывает глаза.
- В сегодняшнем обращении, премьер-министр выразил надежду на успешное… - Бодро вещает диктор. Ага, обычное «бла-бла-бла» - Рос в полудреме улыбается своим мыслям. - …также ожидается прибытие на саммит делегации от России… -
Пальцы Лукаса замирают. Рос открывает глаза – от ленивой, успокоенной расслабленности Норта не осталось и следа – линии спины и плеч прямые и жесткие, словно рубленные русским топором, кадык тяжело дергается вверх-вниз и глаза мечутся под полу-прикрытыми веками.
Рос садится прямо, но ногу у него не отнимает – она терпеть не может этот сломленный жест, которым он покорно складывает руки за спиной.
- Лукас? – Он ведет головой, нервно сглатывает и она чувствует как, дрогнув, сжимаются пальцы у нее на ступне и лодыжке.
Она берет его за подбородок и заставляет поднять голову.
- Смотри на меня. – Лукас послушно поднимает взгляд – прозрачный до донышка – ее, наверное, должно бы пугать, что в такие моменты он не прячет от нее ничего, но она сильная женщина, справится.
– Что такое?
Он снова сглатывает.
- Саммит. С русскими будет агент из Москвы – Гарри сказал. - Он замолкает, снова сглатывает и вдруг опускает глаза.
- Лукас?
Она требовательно сжимает пальцы на его подбородке. Он моргает – часто-часто, но глаз поднять не может. «Плохо», – думает Рос. – «Чтобы это ни было, это по-настоящему плохо».
- Говори. – Приказывает она, стали в ее голосе чуть меньше чем когда она говорит тоже самое разным ублюдкам в допросных МИ-5 – совсем чуть-чуть, но она надеется – молится – что Лукас замечает эту разницу.
– Лукас, отвечай мне.
Видно насколько ему физически тяжело разжать челюсти, но он справляется с собой.
- Могут быть проблемы.
- Какого рода проблемы, Лукас?
Его начинает колотить – чуть заметно, но тем не менее. Рос чертыхается про себя, отпускает его подбородок и нежно обхватывает его голову руками.
- Просто скажи мне. – Большой палец одной руки успокаивающе скользит вверх-вниз по его скуле. Пальцы второй она кладет ему на загривок, и этот жест действует на Норта безотказно, как всегда. Он выдыхает – долго и рвано, а потом выдает то, что она меньше всего ожидала.
- Адам.
Рос усилием воли заставляет себя не дрогнуть ни лицом, ни голосом – больно, все еще больно – и сосредоточиться на Лукасе, который смотрит на нее отчаянным полубезумным взглядом смертельно напуганного человека и продолжает сбивчиво говорить.
– Адам сказал, что ты… что тебе можно… ты выслушаешь… поймешь.
- Да, мне можно, я пойму. – Соглашается она, продолжая осторожно поглаживать его скулу и загривок. – Что такое, мой хороший?
- Русские. Они могут попробовать надавить. Шантажировать. У них есть… запись. Со мной.
Он сглатывает, но глаз не отводит, словно проверяет - выдержит ли она, не испугается ли.
– Они мне вкололи что-то. Не знаю, что… не помню… Они показали мне потом… когда я... ochuhalsya.
Губы его болезненно кривятся от русского слова, и он снова дрожит. И сверлит ее этим выжженным взглядом серо-голубых глаз. Рос кажется, что он до краев полон осколков, что он весь состоит из них - тронь и порежешься. И на миг она ощущает раны на своих ладонях и горячую, тягучую, алую кровь.
- Что конкретно есть на записи?
- С-с-с… половой акт. Я… и еще… двое. Не zeki… заключенные… но и не охранники, я не знаю, не понимаю, я помню что меня привезли, оформили, оставили в камере предварительного заключения, но я был один, я точно был один… я…
Он дышит все чаще, и говорит все громче, быстрее и невнятнее. Рос понимает, что он стремительно слетает в истерику. Она силой воли сдерживает вдолбленный инструкциями и тренингами порыв влепить ему пощечину – бить нельзя ни в коем случае - и впивается ногтями в кожу у него на затылке… до крови, наверное. Срабатывает – он замолкает, зажмуривается и старательно успокаивает дыхание.
- Что конкретно есть на записи, Лукас? – Повторяет она.
Он молчит, и Рос почти слышит, как он считает в голове вдохи и выдохи – раз, два, три - вдох, раз два, три – выдох.
– Что они с тобой сделали?
Он содрогается всем телом и снова поднимает на нее взгляд – больной и страшный. И говорит - твердо, вот только она по прежнему держит его голову в ладонях и чувствует как его колотит:
- Оральный секс. Второй наблюдал. Комментировал. Потом присоединился. Сзади. Когда первый… закончил... он… - Лукас судорожно сглатывает, и Рос хочет только одного – встать и принести ему напиться, но она понимает, что если они прервутся сейчас, больше она слова из Лукаса на эту тему не вытащит.
- Я говорю там «да», - шепчет он и с ресниц у него срываются слезы. – И «еще». Много раз.
Он смотрит так, словно ждет от нее спасения, словно она только что прошла какой-то последний, финальный тест в изломанной системе доверия Лукаса Норта, и теперь он принадлежит ей – весь, целиком, до последнего вздоха.
Рос наклоняется, целует его в лоб, и говорит:
- Это не твоя вина. Это не твоя вина.
Она до смерти благодарна ему за то, что он утыкается лицом ей в колени и не видит, как она плачет.
- Все, - говорит она ему через несколько минут. Рос произносит это только когда уже уверена, что глаза у нее снова сухие.
- Все. Вдохнул. Выдохнул. Успокоился.
Лукас испускает долгий, прерывистый вздох и плечи его снова обмякают. Через секунду он вспоминает, на чем они остановились, и его пальцы осторожно сжимаются на ее ступне. Да, мысль на самом деле неплохая, но ей нужно подумать.
- Три минуты.
На самом деле, чтобы ополоснуть лицо ему хватит и одной, но лишние две сейчас нужны именно ей.
Однако когда он пытается подняться с колен, Рос сжимает его загривок, удерживая на месте несколько лишних секунд, пытаясь сказать этим жестом все, что не может словами. Да и какие тут слова на самом-то деле – «держись?». Он не был бы тут, если бы не держался каждый божий день. «Все будет хорошо?» - ага, при их-то работе. Поэтому она просто сжимает ладонь, дожидается, когда он чуть заметно кивнет и повторяет:
– Иди, три минуты.
Рос, конечно же, понимает, что в отделе в последнее время творится какая-то херня. Точнее, она даже знает что именно за херня – Гарри опять ударился в охоту на ведьм. Слишком часто он в последнее время отправляется на «рыбалку», оставляя работу на нее, и не нужно быть гением, чтоб понять: под угрозой должна быть достаточно старая операция – двадцатилетней, а может, и большей давности. В любом случае, это конец восьмидесятых, и это значит - жесткая паранойя относительно ядерного оружия с обеих сторон. Так что в свете прибытия этого агента, ситуация очень даже может обернуться в том числе и таким образом, что дело дойдет до шантажа «такими» материалами.
«Ладно», - думает она, отправляясь на кухню ставить чайник, - «сейчас слишком много вариантов развития событий - не просчитаешь… так что подождем, будем держать ухо востро и решать проблемы по мере их поступления».
Шум воды в ванной прекращается, и она краем глаза видит, как Лукас возвращается в гостиную - на свое место у дивана. Он всегда ходит на удивление тихо. И это при его-то габаритах! Рос иногда гадает - рабочая это привычка или тюремная. Вот складывать руки за спиной - это да – тут даже гадать не приходится. На этот раз она решает не напоминать: он опустит руки, но через какое-то время снова сцепит их за спиной, а сейчас, будучи на взводе из-за воспоминаний, еще и расстроится. Есть способы и получше. Рос разливает по кружкам чай, щедро сдабривает обе порции коньяком и добавляет по пол-ложки обнаружившегося в дверце холодильника меда – не самый идеальный рецепт, но на скорую руку в полпервого ночи сойдет.
- Держи-ка, - Она отпускает кружку, только убедившись, что руки у Лукаса не дрожат, и садится перед ним на диван со своей порцией. Норт делает осторожный глоток, довольно жмурится – после возвращения от русских он ужасный сластена - и Рос радуется, что в последний момент добавила в его кружку еще и сахар.
– Не обожгись.
Она смотрит, как Лукас потягивает напиток и думает о том, что делать с ним сегодня. Он лучше спит, когда ночует у нее (она все еще получает отчеты доктора Шэрмана), да и синяков под глазами при его бледной коже не скроешь. Обычно он спит на полу – Рос пробовала как-то раз приказать ему спать на диване - и сама не смогла уснуть, слушая, как он ворочается. Лукас тогда виновато замер, когда в ту ночь она подошла к нему в темноте. Но после её тихого: «Если тебе так лучше, спи, где хочешь», перебрался на пол и моментально вырубился. Эту тему Рос больше не поднимала.
Но похоже, что придется – не стоит его сегодня оставлять одного. Норт аккуратно отставляет пустую кружку – его немного ведет – усталость после тяжелого дня, нервы, алкоголь.
- Лукас.
Он сначала недоуменно хмурится, когда она хлопает по дивану рядом с собой, потом до него доходит, но с места он не двигается.
- Иди сюда, Лукас.
Ей приходится повторить чуть жестче, прежде чем он подчиняется.
Укладывается он осторожно – не привык, не уверен, что и насколько ему можно. Рос отставляет кружку, хозяйским жестом притягивает его так, чтоб он устроил голову у нее на коленях. Она укрывает его пледом и принимается легонько гладить по волосам. Он расслабляется, словно отпуская себя с каждым вздохом сильней и сильней. Через десять минут он уже сопит, обнимая ее колени. Рос тянется за кружкой немного жалея, что там не кофе. Вопреки ее ожиданиям он не просыпается ни разу за эту ночь.
Остаток уикэнда проходит спокойно.
Неделя большого саммита начитается с рутины – предварительные переговоры, последние проверки персонала в отелях и аэропортах, аккредитованных переводчиков, секретарей и журналистов; острожное приценивание к составам групп на предмет того, кто из них может оказаться игроком враждебных разведок. Обычная работа. Рос, в основном, торчит в офисе, потому что Гарри периодически куда-то загадочно исчезает. В среду Лукас и Джо с самого утра мотаются от аэропорта до отелей и обратно, сопровождая прибывающие на саммит делегации – все идет как по часам. А потом появляется этот мальчишка с иммобилайзером в рюкзачке и мишенью для всплывшего из небытия Майкла Сэндса между лопаток… и все летит в тартарары.
На пути к вокзалу Рос выжимает из машины все что можно, так что даже Джо, привыкшая к сумасшедшему стилю вождения Адама с беспокойством смотрит на нее. А Сара Митчелл на заднем сиденье только ойкает и зажмуривается. Рос использует все трюки, какие знает, петляет как может – времени мало - чем быстрее Митчеллы покинут Великобританию тем лучше. В одной из подворотен она тащит Сару в другую машину и разворачивается в обратном направлении, пока Джо уводит возможную слежку по прежнему маршруту. И все равно ей никак не удается стряхнуть ощущение, что та полуулыбка и многозначительное: «Мы же были честны друг с другом», вовсе не были точкой в их взаимоотношениях с отступником от MI6.
«Быстрее, быстрее, быстрее», - тревожно стучит у нее в висках. Она до последнего думает, что они успевают. Но мальчишка - глупый, упрямый идиот – устраивает истерику, и они опаздывают. Фатально опаздывают.
Смерть Дина бьет по Лукасу очень больно. Где-то там у него внутри - то немногое, что выжило после восьми лет русского ада - жаждет спасать, служить и защищать. Жаждет наверстать эти годы. И мальчишка - глупый, упрямый идиот – успел ему чем-то понравиться за пару этих сумасшедших суток. Ну и да - Рос знакомо это чувство, когда кажется, что если ты спасешь человека, то и тебя – спасут. Непременно спасут, даже если головой знаешь, что для тебя - уже поздно. Давно…
Норт с каменным лицом звонит в штаб-квартиру, скорую, полицию, объясняется со службой безопасности вокзала и ищет в мобильнике Сары ближайших родственников или хотя бы знакомых, помимо ее больной престарелой матери. Миссис Митчелл истерично бьется у нее в руках, и Рос сначала даже не слышит трель мобильника в кармане куртки. К счастью, женщина в форме службы безопасности вокзала перехватывает у нее рыдающую мать, и Рос выуживает телефон из кармана. Номер скрыт, но она знает, кто это.
«Ваша готовность защищать граждан Великобритании достойна вознаграждения, мисс Майерс», - говорит ей Сэндс и отключается.
А следом приходит смс - несколько знаков - старая межведомственная шифровка означающая: «тот же тайник».
В пластиковой коробке лежит флешка - почти такая же, какую она оставляла здесь сутки назад, И записка – «Ближневосточный вопрос еще далек от окончательного урегулирования – не хотелось бы, чтобы у Москвы было что-то, что может снова затормозить процесс».
Рос возвращается на парковку, забирается в машину, хватает нетбук и наушники. На флешке - только один видеофайл и она уже знает что там.
Снимают немного сверху и из угла - машинально отмечает она - но качество слишком хорошее, чтобы поверить, что это обычная запись камеры наблюдения. Да и таких наездов с целью показать крупным планом лицо "главного героя" стандартное оборудование делать «не приучено». Зрачки у Лукаса расширенны так, что радужки за ними практически не видно - это заметно даже на черно-белой записи.
- они мне вкололи что-то…
Камера возвращается к общему плану - помещение достаточно просторное и выглядит почти "цивильно". Если и есть где-то окна с решетками, то из-за наклона камеры их не видно. Вдоль одной из стен тянутся простые деревянные... скамьи?... «Nary» - это называется «nary», вспоминает она. Лукас сидит лицом к камере, подобрав одну ногу под себя, чуть откинувшись назад и опираясь руками о доски - насколько можно разглядеть - потому что перед ним стоит мужчина. Крупный - может и ниже Норта ростом, но куда шире в плечах и массивнее. Коротко стриженный, одетый в темную водолазку и безликие брюки. Стоит спиной к объективу, как специально, хотя почему "как"…
- не zeki... заключенные... но и не охранники…
Мужчина наклоняется к Лукасу и что-то говорит. Рос выкручивает звук до максимума:
- ... что у нас тут такой хорошенький мальчик появился, просто не смог удержаться от визита.
Мужчина придвигается ближе, запускает пятерню в волосы Лукаса. Пятерню правой руки - отмечает Рос, - чтобы обзор камере не загораживать. Левая же рука опускается Лукасу на плечо (на том надета обычная, растянутая wife-beater, которую русские почему-то зовут alkogolich'ka) большой палец лениво, по-хозяйски, скользит вверх-вниз.
- Насиделся, поди, в одиночке? Наскучался?
Лукас льнет к его рукам - и Рос на автомате прикидывает, сколько же афродизиака было в том коктейле, которым его накачали. В MI5 тоже составляют такие вот "спецпрепараты" - и тоже - тишком-тишком: права человека, конвенции… чревато еще как. Но Рос примерно представляет, что в тот момент ощущает Лукас. Чувствительность к прикосновениям зашкаливает, волна за волной накатывает возбуждение, и – вдобавок - полностью отключаются рассудок и тормоза.
- Konchaj ljasy tochit', - второй голос раздается неожиданно.
Его обладатель, видимо, стоит у стены в слепом кармане, за камерой. Голос протяжный, с ленцой, и… злее чем у первого.
– Конечно, наскучался. Глянь, как облизывается.
Снова крупный план: расфокусированный, плывущий взгляд Лукаса, и улыбка – шалая и чужая. Он и правда облизывает губы - медленно - потому что с концентрацией у него сейчас явно не очень… Но выглядит при этом - в самый раз для обложки Дейли Мейл с заголовком "на что МI5 тратит деньги налогоплательщиков", если бы Москва решила когда-либо опубликовать эту запись.
- Как кошак мартовский облизывается, - гогочет первый, и камера снова отъезжает, показывая, как мужчина с силой очерчивает контур губ Лукаса большим пальцем.
- Ох, рабочие губы, ох рабочие! - бросает «браток» напарнику вроде бы через плечо, но при этом умудряясь не показывать камере ничего, кроме коротко стриженого затылка.
Невидимый второй фыркает:
- Ну что, кошак, хочешь сметанки? - ржут уже оба. - Побаловать тебя после карцеровских-то гнилых сухарей?
Большой палец бугая продолжает скользить по губам Лукаса, и вот уже Норт в кадре улыбается той чужой обдолбанной улыбкой и берет палец в рот.
- Отличная соска, - комментирует первый через пару секунд и свободной рукой лезет расстегивать себе штаны.
- Хоть хрен ему свой дай, прежде чем нахваливать, - доносится от второго, и после паузы, одобрительно. - Хотя старааааается.
А Лукас старается: он прижмуривается от усилий, и издает недовольный протестующий звук, когда бугай забирает у него палец и невольно тянется следом за ним. «Браток» пихает Лукаса назад, так, чтобы тот лег, опираясь на локти, и Рос замечает край татуировки «ничего не вижу…» у него на руке. Значит - писали не сразу после того как его взяли, и к моменту записи уже наверняка знали, с кем имеют дело.
Первый, активно надрачивая, подносит член к губам Лукаса, и за кадром с сомнением раздается:
- Может, все-таки заморозку?
«Это что - оператор подал голос?» - на автомате отмечает Рос.
- Не бзди, я пальцами гвозди гну, on u menja ne rypnetsja.
Пальцы умелым захватом ложатся на челюсть Норта, а вторая рука «братка» ерошит ему волосы на затылке.
- Но кошак же у нас и сам хочет? Хочешь ведь, suchka ty martovskaja?
И Лукас кивает, пытается сглотнуть и облизнуться одновременно и хрипло выдает:
- Да. Хочу. Да.
Его не то что бы берегут, отстраненно замечает Рос - поначалу он пару раз давится - но приказ "выдавать на камеру удовольствие" явно имеется.
- Ох, же ж хорош, сучка, - довольно выдает «браток», равномерно вбиваясь Лукасу в рот.
Тут наконец, появляется в кадре и второй - камера немедленно смещается вбок, по-прежнему держа Лукаса в центре. Этот - точная копия Первого, который сейчас как раз трахает рот Норта - от коротко стриженого затылка до безликой обуви. За исключением того, что он впервые появляется в «фильме» с уже расстегнутыми штанами и с членом в полной боевой. Второй присаживается на нары возле Лукаса, загребает его ноги на себя и, пройдясь по ним руками от лодыжек до бедер, рывком стаскивает с Норта тренировочные штаны. Лукас глухо мычит, дергает рукой, пытаясь не то прикрыться подолом майки, не то притянуть второго tovarishсha поближе к себе; но тот уверенно перехватывает его предплечье и ждет, пока первый кончит - последними глубокими толчками - не оставляя Лукасу другого выбора, кроме как глотать.
- Nu idi sjuda, koshak!
Первый все еще лениво толкается «suchechke» в рот, когда Второй забирается на нары с коленями, рывком раскидывает бедра Норта в стороны и… Лукас мычит, а потом, когда Первый наконец отваливается от него, стонет в голос. Второй, порыкивая, продолжает натягивать его на себя – поза не самая удобная, но зато она открывает «прекрасный вид». На то, как Лукас выгибается, когда ему выкручивают соски, на стоящий колом член… впалый живот и выступающие ребра, «познай тебя» и Архитектора на груди, когда майка задирается.
Рос кажется, что в какой-то момент Лукас дергается, пытаясь не то вырваться, не то сменить позу, все-таки елозить голой задницей по нарам - то еще удовольствие, даже под действием «коктейля», но… «обязательную программу» «статисты» еще не откатали. Сыто отвалившийся после минета «браток», наклоняется к уху Норта, и, жарко выдыхая бесконечную литанию про: "horoshuju, gorjachuju, technuju suchechku" накрывает его член ладонью. Пробегается по всей длине, ныряет вниз; легонько прихватив за яйца, возвращается вверх - и останавливается, едва касаясь кончиками пальцев головки. Лукас почти выдирается из крепкой хватки на бедрах, подаваясь навстречу этому прикосновению.
- Хочешь, еще, кошак?
- Дааа, - стонет Лукас.
Снова - ленивое движение вверх-вниз. Лукас хнычет.
- Еще, suchka ty technaja?
- Даа… ещеее.
Пальцы сжимаются чуть крепче, прокатываются по стволу чуть быстрей, на излете движения «браток» скользит большим пальцем по головке, задевая мокрую щелку. Лукас цепляется за него слабыми руками, и выстаныевает, не дожидаясь вопроса:
- Еще. Еще. Еще... Pozhalujsta… eshhe!
Когда он кончает, они ставят Лукаса на колени на нарах и идут на второй заход. Тот который сейчас долбится ему в рот, время от времени делает перерывы, чтобы дать Норту озвучить все эти "да", "еще", “мне так хочется!'' и "пожалуйста сильнее, пожалуйста".
…Отличного качества ФСБшная порнушка, с обязательным облизыванием в финале члена, только что вынутого из твоей же собственной задницы.
Когда стихают шлепки плоти о плоть, сочные маты, хриплые "da, eshhe, pozhalujsta" и окно плеера темнеет, мигая синенькой стрелкой "повторить", Рос откидывает голову на спинку сиденья и представляет, что было дальше.
Судя по тому, что ей было известно о действии таких коктейлей и состоянию Лукаса, его вырубило в течение трех-четырех минут. Следующие часов двенадцать ему предстоял "веселенький" отходняк: тошнота, рвота, учащенное сердцебиение, дезориентация, потеря памяти, озноб и обмороки... Интересно, сколько времени они дали Лукасу прежде, чем потащили в "кабинет" и предъявили эту запись... Едва ли часов восемь…
Рос свешивается из машины, аккуратно кладет нетбук вместе с флешкой под колесо, поворачивает ключ зажигания в замке. И, с мрачным удовольствием проезжается по ним раз шесть, пока на асфальте не остается ничего, кроме горелых следов шин, мелких обломков пластика и впечатавшихся в асфальт капель металла от микросхем.
В штаб-квартире ее ждут плохие новости: Гарри арестован за измену, и никто не знает где Норт.
@темы: Lucas, fanfiction
-
-
12.03.2013 в 22:31-
-
12.03.2013 в 22:31004, как же я тебя понимаю!!!
-
-
12.03.2013 в 22:32*стыдливо убегает*
-
-
12.03.2013 в 22:47счастливый автор всех очень благодарит и с вашего разрешения уползет спать - у меня почти 4 утра, и на работу завтра.... сегодня уже то есть
-
-
12.03.2013 в 22:48-
-
12.03.2013 в 22:59сладкого сна с Ричардом в главной роли!
ты просто умница! спасибо тебе за единственно правильный гет в Спуксах!!!
-
-
13.03.2013 в 00:28-
-
13.03.2013 в 09:42Лукасу сильно повезло, что эта пленка попала к Рос в руки, а не ко мне, например. потому что я бы не стала ее уничтожать. я бы ее ПЕРЕСМАТРИВАЛА МНОГО РАЗ *безуспешно душит в своем воображении образ растраханного Лукаса*
представляю, конечно, его шок и ужас, когда он все это увидел в первый раз, нооо.........
аввв, а теперь еще пытаюсь, представить, как на все это смотрел Олежка))))
очень понравилось, как ты все привязываешь и встраиваешь в канонные события!!!
в общем, огромное спасибо за этот текст!!!
не знаю теперь как буду работать
-
-
13.03.2013 в 12:07-
-
13.03.2013 в 14:16предположу, что многие так поступили бы
-
-
13.03.2013 в 19:25спасибо, рада что понравилось
сткглм 002
я бы не стала ее уничтожать. я бы ее ПЕРЕСМАТРИВАЛА МНОГО РАЗ
Ну как бы поэтому и к Рос - она посмотрела, оценила масштаб трагедии, и решила что шоковой терапии Лукасу устраивать пожалуй не будет
представить, как на все это смотрел Олежка
это у нас 005 может написать - Олежку лучше него никто не знает. Я прям даже уповаю на то, что напишет!!!!
как ты все привязываешь и встраиваешь в канонные события!
Да оно как-то само - мы когда первый раз заговорила про Рос и Лукаса в этом плане - я стала пересматривать серии и прямо хренела от того что ну вот же оно, вот все эти взгляды, прикосновения, забота. Теперь буду смотреть 8й с той же точки зрения и курить эту траву дальше
Спасибо, котик!!!
гость в 12:07
Дык куда ж мы теперь денемся-то
-
-
13.03.2013 в 19:41ну и ты сама все знаешь эбаут самого текста.
-
-
14.03.2013 в 01:53Ну какой же он незримый - очень даже зримый, пока они все его помнят.
Тебе ж спасибо то что раскрываешь нам всю полноту прелести нашего зайки - а то так и остался бы "тем парнем который взорвался в машине после того как освободили Норта"
-
-
14.03.2013 в 05:56и мироздание отомстиииило!
-
-
15.03.2013 в 04:49ндаааа мстя мироздания была страшна
слушай... я подумала щас что Рос это точно мне в отместку за то что вечно фыркала в сторону гета
-
-
16.04.2014 в 02:04-
-
16.04.2014 в 03:36